Особенно неуместно сравнение, если вспомнить, что Манделла сидел за доказанный терроризм (причем массовый), а Ходорковский по сфабрикованному шитому белыми нитками делу, точнее делам (одно другого фальшивей).

Никакого сравнения - это к тому, что можете представить, чтобы Манделла просил о помиловании?
и как это «террориста» приехал хоронить весь цвет политики?
Оговорюсь - как человек Ходорковский абсолютно «чист».
а вот как политик... даже адвокатов не поставил в известность.-

как человек Ходорковский абсолютно «чист».
а вот как политик... даже адвокатов не поставил в известность.

а вот как политик... даже адвокатов не поставил в известность.

Я думаю, что и самого Ходорковского ни о чем не поставили в известность, настолько стремительно прошла эта спецоперация.

«12 ноября я обратился к Президенту России с просьбой о помиловании в связи с семейными обстоятельствами и рад положительному решению.

С. Митрохин предположил, что это был отвлекающий маневр, чтобы все новости были об освобождении Ходорковского. Тем временем, очередной репрессивный закон приняли без труда.

Я пишу эту колонку в тот момент, когда стало известно о приземлении самолета с Михаилом Ходорковским на борту в Берлине. Его мама в Москве, сидит и ждет. Несколько дней назад она вернулась из Германии, где лечится. Первый приступ радости не прошел, но к нему добавилось беспокойство, чтобы не сказать – страх.

Вчера еще я не подозревала, в каком классическом варианте спецоперации пройдет освобождение МБХ, хотя и само начало было многообещающим. Конечно, президент Путин не мог сообщить новость о помиловании Ходорковского на пресс-конференции. Потому что на этом бы она и закончилась, дальше вопросы были бы только об одном. Сильная нота была оставлена "на потом". И вот "потом", в дверях, ответ на как бы случайно заданный вопрос. Так случайно в фойе театра Путин развелся с Людмилой в интервью случайно там же оказавшейся журналистке с камерой.

Я остаюсь при своем убеждении: история с помилованием предназначена прежде всего на экспорт. В любом случае после серии отвратительных законов, принятых Думой, на фоне украинских событий и перед Олимпиадой, на которую уже отказались приехать ряд мировых лидеров, Россия все больше начинала походить на "империю зла". Но Путин – член "большой восьмерки" и "большой двадцатки", ему с этими людьми до конца этого президентского срока еще сидеть не раз за одним столом. Он любит заниматься внешней политикой. Ему нравится быть заметной фигурой. Ему нравится вершить судьбы мира куда больше, чем заниматься страной и ее проблемами.

Пару месяцев назад в своей колонке для Радио Свобода я написала, что Путин будет взвешивать рационально и прагматично, что выгодно ему, именно ему: выписывать новый срок Ходорковскому и окончательно становиться нерукопожатным, поскольку в третье дело не поверит уж точно никто, или все же отпускать. Сейчас понятно: Путин решил сделать Ходорковского своим стратегическим оружием, как метко заметил Глеб Павловский, и максимально использовать ситуацию с его выходом в собственных интересах. Поэтому не стал дожидаться 9 месяцев до окончания срока. Поэтому история с помилованием. Героем должен стать Путин, а не Ходорковский. Он должен был предстать милосердным царем, который умеет не только наказывать, но и миловать. И Запад должен аплодировать.

Запад, разумеется, заметил и отметил. Новость о помиловании Ходорковского держится в топах всех крупнейших западных средств массовой информации. В краткосрочной перспективе это можно считать успешным и эффективным решением Путина. Но западники – не идиоты. Чтобы поверить в то, что Путин не "bad guy", нужно куда больше. Возвращение Сахарова маркировало начало новой эпохи. Я помню это ощущение совершенно точно: Сахарова встретили на вокзале, и это было до слез. Оставшийся за спиной Горький как будто символизировал оставшуюся позади жизнь, к которой больше никогда (хотелось тогда верить) не вернемся.

Освобождение Ходорковского в том виде, в котором сейчас это происходит, не означает перевернутую страницу. Это означает радость и счастье, что человеку больше не сидеть – и дай Бог не сидеть Платону Лебедеву и остальным "юкосовцам". Но это вовсе не означает нового этапа в жизни страны. Когда помилованного втихаря куда-то увозят из колонии, потом переправляют за границу (в связи с чем сразу вспоминаются все от Солженицына до Буковского с Гинзбургом). Когда вся эта операция сохраняется в глубочайшей тайне и вброс информации происходит через контролируемые Кремлем или близкие к нему каналы, когда не покидает чувство беспокойства, которое местами перекрывает ощущение радости, – это не про будущее.

Это про прошлое, про которое многие знают лишь по литературе. Вот это былое вернулось вдруг во всей его мерзости. И это куда больше говорит о Путине, чем его "милосердие". Пиар-эффект от того, КАК освобождали Ходорковского, перекрывает пиар-эффект вчерашнего дня и самого факта помилования. Мое отношение к Ходорковскому не изменилось и не изменится, что бы ни было в подоплеке его досрочного освобождения. Я считаю, что он уже все доказал своими 10 годами сопротивления режиму в тюрьме. Это навсегда останется с ним, и никто этого оспорить не может. По-человечески абсолютно доверяю ему. И очень надеюсь, что этот долгий день закончится и я увижу или узнаю, что он на свободе, с близкими. И это будет чистым счастьем.

Наталья Геворкян – журналист, соавтор написанной совместно с Михаилом Ходорковским книги "Тюрьма и воля" (2012)

С одной стороны - правдоподобно.
А с другой - они и без этого приняли бы так же быстро и уверенно. И никакой шум им не помешал бы. Не в первый раз.

Вообще они каждый раз какой-нибудь спектакль устраивают, если понаблюдать.